В начале было слово,

Но слово было убого,

Коль не у Бога просим

                     языческого слога,

Коль в слоге мало проку

Да не в чести пророки,

Коль скатертью дороги

Да скалами пороги,

Коль души непрохожие

Да присказки убогие,

Да коль вокруг не боги,

А серые прохожие.

Прохожие похожие

                     на анекдоты плоские

На память нехорошую

                     да гробовые доски.

А доски те, как водится,

Сбиваются да сводятся,

Да сходятся над чьею-то

                     шальною головой,

Пронзительно и весело,

Взбивая грязи месиво,

На круг восьмой выводятся

                     рукою роковой.

А если не поверить

И прошлое проверить,

Чтобы узнать наверное,

                     что "против", а что "за"...

За то чтоб боль изведать,

Тоску-печаль поведать

Тому, кто не обманет

                     любимые глаза.

Пройдя дорогой жизни

                     по лезвию ножа,

Кощунствуя на тризне

                     в безумстве мятежа,

Продать святую веру

                     за плотскую любовь.

И смело стать к барьеру,

                     чтобы сразиться вновь

С безумствующей властью

                     традиций и поверий

За призрачное счастье,

                     за боль и вдохновение...

А если вдруг тревога

Да дальняя дорога

В гниющую долину, -

В Аидову берлогу.

В сиянии порока

По истечении срока,

Войдя в темницу ада

Через врата острога,

Не плакать, не молиться

Я не хочу в темнице,

Не каяться Всевышнему,

А лишь одно сказать:

"Господь, позволь мне, грешной,

Пройдя сквозь мрак кромешный,

Взглянув на адский пламень,

Не отвести глаза..."                                                          

октябрь-ноябрь 1991 г.